피할 수 없다면, 즐겨라! ^3^ [Я за то люблю Тэяна, Что головушка кудрява!][Soju Team]
Автор: Тиш Formalin
Жанр: Агнстороманс оО
Персонажи: Ноитора и Нелл
Сюжет: типа любовь х)
Рейтинг: ну, максимум, Эр… и лексика, господа, лексика чисто ноиторовская.
Дисклеймер: персы кубовские. И не только персы…
Размещение: с этой шапкой
Предупреждение: ничего «нового» нет. Почти без ООСа.
Писалось по за-а-аявке. Размер, пардон, не ахти.
там будет недоГЕТДжируга сдавлено сопит, тонкими пальцами сминая белую ткань, сдергивая её с плеч девушки. Колено Октавы втиснуто в живот Третьей Эспады, прижимая её к стене.
Куртка не поддается, и Ноитора рвет её, сдирает, обнажая светлую кожу. Он впивается поцелуем-укусом в шею девушки, скользит губами вниз, к груди.
Одершванк стоит, безвольно опустив руки вдоль тела и прикрыв глаза. На ее лице нет ни одной эмоции - она не выказывает ни одобрения, ни недовольства. Кажется, что ей все равно. Джируга опускается ниже, губами и зубами изучая её тело. Его колено перемещается, раздвигает бедра Нериэль, двигается вверх-вниз. Пока пальцы борются с пряжкой ремня, Джируга поднимает голову, его лихорадочно блестящие глаза разглядывают её тело. Сейчас на его лице нет ни тени извечной улыбки, оно охвачено страстью. Черные глаза на мгновение встречаются с бирюзовыми.
Октава шипит и отскакивает в сторону:
- Сука! Какого хрена тебе все равно?!!! - хриплый голос возбужденного мужчины срывается на визг. Джируга ожидал увидеть на её лице всё, что угодно: раздражение, злобу, наслаждение, желание... но только не это вечное безразличие с горькой приторной ноткой жалости. Эта жалость к нему есть в ее взгляде даже сейчас, когда Нелл стоит перед ним полуголая, с припухшими от его поцелуев губами, с всклокоченными волосами. И это бесит. Это раздражает. Смывает возбуждение и желание. И Джируга скалится от ненависти к этой тупоголовой кукле, размахнувшись, бьет её ладонью по щеке. От удара голова Нелл дергается в сторону, но девушка лишь едва сводит брови к переносице и поджимает губы. И - ни грамма злости! Только вот кажется, что она через секунду расплачется. Ноитора бьет её еще раз... и еще... сначала ладонью, потом кулаком. Но Третья Эспада даже не пытается увернуться от его удара, не втягивает голову в плечи, даже не прикрывает обнаженную грудь. А ему хочется выбить из неё хоть какую-нибудь еще эмоцию, его достала эта беспросветная тоска, плещущаяся у неё в глазах. И жалость...
Именно поэтому он прижал её к стене несколько минут назад, зарываясь пальцами в длинные волосы, целуя, вдавливая свое тело - в её.
- Тупая баба... - он бьет её снова и снова, но с таким же успехом он мог бы избивать монолитную стену. Октава не может ни причинить ей физическую боль, ни вызвать в ней гнев.
- Хватит, - пальцы Нериэль перехватывают в очередной раз занесенную руку Ноиторы, сжимают запястье и отводят в сторону и вниз. - Хватит, успокойся.
Она произносит это все так же спокойно, даже не смотрит на него, прячет глаза. Потом цепляет остатки куртки с пола, быстро наклонившись, и исчезает за дверью своей комнаты.
Джируга сплевывает, подхватывает секиру и отправляется срывать злость на своей фракции.
- Госпожа...
Нериэль качает головой:
- Все в порядке, Пеше.
Она принимает душ, смывая под водой прикосновения Октавы, долго изучает себя в зеркале. Засосы и укусы можно легко скрыть под одеждой, но царапину на щеке заметят. И хорошо, если не ткнут пальцем, ехидно высмеивая за спиной: "Третья позволила себя ра-а-анить..." Глупости это всё. Суета сует. Она никогда не сможет понять этого арранкара, его вечную жажду схватки и невероятную жестокость. Она сама не может любить и чувствовать. Она - пустая. Но, наверное, дело в материнском инстинкте, безрассудном и животном, пробужденном в теле арранкара. Именно из-за этого она хочет оберегать и наставлять Ноитору...
- Ксо! - девушка бьет ладонью в стену.
Какой, к меносам, материнский инстинкт! Октава ей безумно нравится, её притягивает его сумасшедший характер, его непомерная гордость, его стремление превзойти её или хотя бы стать равным ей по силе. Её тянет к нему другой инстинкт - желание тела, ей хочется накручивать длинные черные пряди на пальцы, скользить подушечками по канту его повязки, расчерчивающей лицо, губами изучать тонкие, резкие черты. Ей безумно хочется чувствовать его руки на своем теле, но не так! Не так, как это было сегодня, когда он зло мял её кожу, грубо и бесцеремонно сжимал её губы своими.
Нелл жмурится, отгоняя воспоминание, но воображение рисует под её закрытыми веками все новые и новые картины, смешивая реальность и её фантазии в одно целое.
Неделю спустя.
Джируга дергает запястьем, встряхивая секиру в руке. От его движения с черно-белого лезвия срываются багровые капли. Арранкар, распластанный на песке перед Ноиторой, хрипит, подтягивая ладони к разорванному горлу. "Их стало убивать еще проще..."
- Зачем? - Джируга оборачивается на голос, вздрагивая от неожиданности. Он даже не почувствовал приближения Нериэль, настолько мастерски она маскирует реяцу.
- А-а-а, это ты... Может, объяснишь мне когда-нибудь, зачем ты следишь за мной?
Одершванк вздыхает и подходит к конвульсивно содрогающейся жертве Джируги. Того еще можно спасти, он цепляется за жизнь, несмотря на клокочущую в горле кровь.
- Как мне надоели твои жалкие стоны! - каркает Ноитора. Взмах секиры - и голова арранкара летит в сторону. Нериэль отворачивается, сжимая пальцы на рукояти катаны.
- Ты жалок, Октава Эспада.
- Что ты несёшь?!
- Ты слишком далеко зашел в своем стремлении стать сильнее. Ты убиваешь себе подобных, забывая, что арранкаров мало...
- Этот слабак не заслуживал даже того, чтобы называться арранкаром!
- Тогда зачем ты с ним сражался? Со слабым противником...
- Заткнись, дура!!! - Джируга понимает, что Третья права, и это злит его еще больше. Она тыкает его носом в ошибки, словно котенка - в только что наделанную лужу. Вот только он, Ноитора Джируга, не собирается поддаваться её дрессировке. Он пойдет тем путем, который выбрал для себя сам. И когда-нибудь умрет в битве с достойным противником, но никогда не станет пресмыкаться перед какими-то принципами!
Узкие губы Октавы подрагивают, складываются в кривую усмешку. Он показывает свое напускное превосходство перед ней, слабачкой, жалеющей всех и вся. А она молчит и прячет глаза. Это уже ритуал.
И почему-то Ноиторе хочется сейчас взять её за запястье, притянуть к себе, обнять, в конце концов. Но ему не перешагнуть через собственную гордость, через свое зазнайство, показушное презрение. Они, наверное, так и будут до конца своих жизней исполнять этот ритуал: он будет делать жестокие глупости, а она - задавать один-единственный вопрос: "Зачем?", пытаясь достучаться до него.
Он положит этому конец. Раз и навсегда, и не важно, что ему для этого придется идти за помощью к кому-либо еще. Ему уже надоело стоять вот так, сжимая рукоять секиры и чувствуя её сожаление.
И плевать он хотел, что после её смерти ему будет сниться тот эпизод перед дверью в её покои... и то, что иногда он захочет снова почувствовать под своими пальцами её кожу.
Жанр: Агнстороманс оО
Персонажи: Ноитора и Нелл
Сюжет: типа любовь х)
Рейтинг: ну, максимум, Эр… и лексика, господа, лексика чисто ноиторовская.
Дисклеймер: персы кубовские. И не только персы…
Размещение: с этой шапкой
Предупреждение: ничего «нового» нет. Почти без ООСа.
Писалось по за-а-аявке. Размер, пардон, не ахти.
там будет недоГЕТДжируга сдавлено сопит, тонкими пальцами сминая белую ткань, сдергивая её с плеч девушки. Колено Октавы втиснуто в живот Третьей Эспады, прижимая её к стене.
Куртка не поддается, и Ноитора рвет её, сдирает, обнажая светлую кожу. Он впивается поцелуем-укусом в шею девушки, скользит губами вниз, к груди.
Одершванк стоит, безвольно опустив руки вдоль тела и прикрыв глаза. На ее лице нет ни одной эмоции - она не выказывает ни одобрения, ни недовольства. Кажется, что ей все равно. Джируга опускается ниже, губами и зубами изучая её тело. Его колено перемещается, раздвигает бедра Нериэль, двигается вверх-вниз. Пока пальцы борются с пряжкой ремня, Джируга поднимает голову, его лихорадочно блестящие глаза разглядывают её тело. Сейчас на его лице нет ни тени извечной улыбки, оно охвачено страстью. Черные глаза на мгновение встречаются с бирюзовыми.
Октава шипит и отскакивает в сторону:
- Сука! Какого хрена тебе все равно?!!! - хриплый голос возбужденного мужчины срывается на визг. Джируга ожидал увидеть на её лице всё, что угодно: раздражение, злобу, наслаждение, желание... но только не это вечное безразличие с горькой приторной ноткой жалости. Эта жалость к нему есть в ее взгляде даже сейчас, когда Нелл стоит перед ним полуголая, с припухшими от его поцелуев губами, с всклокоченными волосами. И это бесит. Это раздражает. Смывает возбуждение и желание. И Джируга скалится от ненависти к этой тупоголовой кукле, размахнувшись, бьет её ладонью по щеке. От удара голова Нелл дергается в сторону, но девушка лишь едва сводит брови к переносице и поджимает губы. И - ни грамма злости! Только вот кажется, что она через секунду расплачется. Ноитора бьет её еще раз... и еще... сначала ладонью, потом кулаком. Но Третья Эспада даже не пытается увернуться от его удара, не втягивает голову в плечи, даже не прикрывает обнаженную грудь. А ему хочется выбить из неё хоть какую-нибудь еще эмоцию, его достала эта беспросветная тоска, плещущаяся у неё в глазах. И жалость...
Именно поэтому он прижал её к стене несколько минут назад, зарываясь пальцами в длинные волосы, целуя, вдавливая свое тело - в её.
- Тупая баба... - он бьет её снова и снова, но с таким же успехом он мог бы избивать монолитную стену. Октава не может ни причинить ей физическую боль, ни вызвать в ней гнев.
- Хватит, - пальцы Нериэль перехватывают в очередной раз занесенную руку Ноиторы, сжимают запястье и отводят в сторону и вниз. - Хватит, успокойся.
Она произносит это все так же спокойно, даже не смотрит на него, прячет глаза. Потом цепляет остатки куртки с пола, быстро наклонившись, и исчезает за дверью своей комнаты.
Джируга сплевывает, подхватывает секиру и отправляется срывать злость на своей фракции.
- Госпожа...
Нериэль качает головой:
- Все в порядке, Пеше.
Она принимает душ, смывая под водой прикосновения Октавы, долго изучает себя в зеркале. Засосы и укусы можно легко скрыть под одеждой, но царапину на щеке заметят. И хорошо, если не ткнут пальцем, ехидно высмеивая за спиной: "Третья позволила себя ра-а-анить..." Глупости это всё. Суета сует. Она никогда не сможет понять этого арранкара, его вечную жажду схватки и невероятную жестокость. Она сама не может любить и чувствовать. Она - пустая. Но, наверное, дело в материнском инстинкте, безрассудном и животном, пробужденном в теле арранкара. Именно из-за этого она хочет оберегать и наставлять Ноитору...
- Ксо! - девушка бьет ладонью в стену.
Какой, к меносам, материнский инстинкт! Октава ей безумно нравится, её притягивает его сумасшедший характер, его непомерная гордость, его стремление превзойти её или хотя бы стать равным ей по силе. Её тянет к нему другой инстинкт - желание тела, ей хочется накручивать длинные черные пряди на пальцы, скользить подушечками по канту его повязки, расчерчивающей лицо, губами изучать тонкие, резкие черты. Ей безумно хочется чувствовать его руки на своем теле, но не так! Не так, как это было сегодня, когда он зло мял её кожу, грубо и бесцеремонно сжимал её губы своими.
Нелл жмурится, отгоняя воспоминание, но воображение рисует под её закрытыми веками все новые и новые картины, смешивая реальность и её фантазии в одно целое.
Неделю спустя.
Джируга дергает запястьем, встряхивая секиру в руке. От его движения с черно-белого лезвия срываются багровые капли. Арранкар, распластанный на песке перед Ноиторой, хрипит, подтягивая ладони к разорванному горлу. "Их стало убивать еще проще..."
- Зачем? - Джируга оборачивается на голос, вздрагивая от неожиданности. Он даже не почувствовал приближения Нериэль, настолько мастерски она маскирует реяцу.
- А-а-а, это ты... Может, объяснишь мне когда-нибудь, зачем ты следишь за мной?
Одершванк вздыхает и подходит к конвульсивно содрогающейся жертве Джируги. Того еще можно спасти, он цепляется за жизнь, несмотря на клокочущую в горле кровь.
- Как мне надоели твои жалкие стоны! - каркает Ноитора. Взмах секиры - и голова арранкара летит в сторону. Нериэль отворачивается, сжимая пальцы на рукояти катаны.
- Ты жалок, Октава Эспада.
- Что ты несёшь?!
- Ты слишком далеко зашел в своем стремлении стать сильнее. Ты убиваешь себе подобных, забывая, что арранкаров мало...
- Этот слабак не заслуживал даже того, чтобы называться арранкаром!
- Тогда зачем ты с ним сражался? Со слабым противником...
- Заткнись, дура!!! - Джируга понимает, что Третья права, и это злит его еще больше. Она тыкает его носом в ошибки, словно котенка - в только что наделанную лужу. Вот только он, Ноитора Джируга, не собирается поддаваться её дрессировке. Он пойдет тем путем, который выбрал для себя сам. И когда-нибудь умрет в битве с достойным противником, но никогда не станет пресмыкаться перед какими-то принципами!
Узкие губы Октавы подрагивают, складываются в кривую усмешку. Он показывает свое напускное превосходство перед ней, слабачкой, жалеющей всех и вся. А она молчит и прячет глаза. Это уже ритуал.
И почему-то Ноиторе хочется сейчас взять её за запястье, притянуть к себе, обнять, в конце концов. Но ему не перешагнуть через собственную гордость, через свое зазнайство, показушное презрение. Они, наверное, так и будут до конца своих жизней исполнять этот ритуал: он будет делать жестокие глупости, а она - задавать один-единственный вопрос: "Зачем?", пытаясь достучаться до него.
Он положит этому конец. Раз и навсегда, и не важно, что ему для этого придется идти за помощью к кому-либо еще. Ему уже надоело стоять вот так, сжимая рукоять секиры и чувствуя её сожаление.
И плевать он хотел, что после её смерти ему будет сниться тот эпизод перед дверью в её покои... и то, что иногда он захочет снова почувствовать под своими пальцами её кожу.
@темы: фанфикуёбище, Блич
-
-
28.11.2009 в 00:58